За первые 10 ней мая прилетело больше 20-ти страшных обращений, одно ужаснее другого. Расскажу только об одном.
Молодая женщина, 37 лет, из города Ч., областного, между прочим, центра. Пострадала в ДТП, скорее всего, не встанет, хотя тоже не факт. Суть обращения: «Я умираю от пролежней». Мы сразу реагируем на такое. Потому что пролежни — это медленная, изматывающая, несущая глубокую непроходимую депрессию, смерть с сепсисом, гангреной и жесточайшим ударом по всей семье.
Итак, пролежни. Картинка, согласитесь, жуткая.
В числе ближайших осложнений – парапроктит, свищи в тазобедренные суставы, повторный сепсис, потому как один уже был зимой, поражение костей таза и бедренных костей, потеря мышц и повреждение связок. Сейчас конкретно у этой, со вчерашнего дня нашей подопечной, назовем ее О., есть чувствительность, поэтому просто представьте, какова боль, которую она испытывает ежесекундно.
Ходить из поликлиники перевязывать никто не будет. Да и перевязывать надо уметь, надо съесть не одну собаку и иметь на быстром наборе хорошего гнойного хирурга, который молниеносно примет решение о госпитализации и сам раз в неделю будет осматривать пролежни. Размечтались! Пока гнойные отделения и гнойные посты в больницах по всей стране закрываются с завидным постоянством.
Сейчас мы выстроили схему лечения и реабилитации. Каждые сутки меняя перевязки и препараты. Дальше нужны будут консультации реабилитолога, вертебролога, диетолога, специалиста по ЛФК и восстановительной медицине, психолога, так как в наличии глубокая депрессия, выраженная в нарушениях сна, питания и гиперреактивности, выматывающей напрочь.
Сейчас мы собираем средства на то, чтобы наш руководитель доехал до города Ч, и организовал все на месте, а главное, довез перевязочные материалы.
Часто нам говорят:
– Ну что, там что ли нет аптек и нельзя купить перевязки?
Нельзя. Увы. Например, дешевые и очень эффективные в таких случаях гомеостатические губки, просто не достать. В Москве, пока мы не наладили оптовую закупку с завода, у нас уходили колоссальные ресурсы на добычу их по аптекам города. За день, чтобы купить 10-15 штук, нужно было объехать более 20 аптек. Где-то есть 1 штука, где-то 2, а где-то провизоры и не знают, что это такое. Этот продукт стоит дешево, и аптечные сети в нем не особо заинтересованы. Производитель находится в Ленинградской области, один на всю страну. При малейших сбоях в его работе, губки просто исчезают на 3-4 месяца изо всех аптек. Мы всегда имеем запас, но ведь он не бесконечен.
Вот и складывается ситуация, при которой к нам люди обращаются только когда уже пережили сепсисы, гангрены, имеют выматывающие смердящие раны с суповую тарелку размером, а мы в этой ситуации вынуждены разрывать на части наш маленький, нестабильный бюджет чтобы помочь не погибнуть прямо сейчас. Увы. Пока мы даже приблизительно не можем спланировать работу и понять хоть как-то, какова реальная картина, и представить статистику, потому что статистики нет.
Данные статистики о частоте развития пролежней в лечебно-профилактических учреждениях Российской Федерации практически отсутствуют. Но, согласно исследованию в Ставропольской краевой клинической больнице, рассчитанной на 810 коек, имеющей 16 стационарных отделений, за 1994-1998 гг. зарегистрировано 163 случая пролежней (0,23 %). Все они осложнились инфекцией, что в общей структуре внутрибольничных инфекций составило 7,5%.
Из ПРИКАЗА МИНИСТЕРСТВА ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
от 17 апреля 2002 г. N 123 ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ОТРАСЛЕВОГО СТАНДАРТА «ПРОТОКОЛ ВЕДЕНИЯ БОЛЬНЫХ. ПРОЛЕЖНИ».
Поверьте, достоверной статистики по пролежням нет, потому что их лечат как могут на дому. Если больницы ведут учет, то на дому этого некому делать. Пролежни, как правило, не учитываются как причина осложнений или уж совсем в крайнем случае смерти, они — лишь осложнение. Да и появляются они, как правило, уже дома, потому что никто не учит родственников уходу, потому что это депрессии, обездвиженность и проблемы питания. Пролежень как осложнение выхолащивает весь ресурс организма и, как вы видите, не учитывается никакой статистикой. Из-за них развивается острая саркопения.
Пока мы пытаемся ее как-то собрать. Но опять увы-увы, нам далеко до ресурса Минздрава.
Нам часто говорят: систематизируйте работу, систематизируйте помощь. Пока систематизировать то, что не даже примерно непонятно и не посчитано, просто невозможно.
