Нам сейчас сложно. Нам сейчас трудно. Очень трудно сгнивать заживо, что происходит с некоторыми нашими подопечными. Если вы можете помочь и скрасить хотя бы один наш день, оплатить хотя бы одно УЗИ, которое зачастую жизненно важно, это будет очень круто. Но я не люблю агитацию за благотворительность. Каждый принимает решение сам для себя. Если вы любите животных — помогайте животным. Если помогаете детям — помогайте детям. Самое главное, пожалуйста, не судите и не обижайте друг друга. Каждый выбор делает сам.
К концу 2021 года мы вышли на миллион семьсот — миллион девятьсот рублей пожертвований в месяц. Это благодаря фандрайзингу всей команды. К сожалению, у нас нет отдельного фандрайзера, поэтому сбором понемногу занимаются все. К этой цифре мы шли три года. Но с конца февраля пожертвования упали практически втрое. Март парализовало вообще. Мы планировали операции, обследования, лечение, приезжали подопечные из регионов — мы упали в долговую яму. Потому что это спинальники, это лежачие пациенты, их нельзя просто взять и отвезти домой. Еще у нас пострадали наши постоянные подопечные. Из-за того, что рухнули пожертвования, все уродинамические исследования Сережи Ложкового мы делаем только сейчас, в июле. Для Сергея это потерянное время: риск инсульта в течении следующих четырех лет. Это влияние на почки, на объем мочевого пузыря, со временем он становится меньше, меньше и меньше. Как бы мы ни старались, нужно инструментальное исследование.
Три месяца простоя у Сергея приводит к тому, что мы не можем двигаться дальше. Мы не можем рассчитать его рацион, нагрузку, которую мы можем давать, нагружать его белковым питанием или нет. Мы замерли и выбрали щадящий режим тренировок. Для него это задержка на три месяца в Пенино. Если бы у нас уже было уродинамическое исследование, если бы мы рассчитали реабилитацию, то Сережа бы уже ХОДИЛ.
Мы были вынуждены сократить всех наших сиделок. В месяц работали пять-восемь человек. Остался специалист по уходу, который осуществляет весь контроль, и этому специалисту приходится быть еще и сиделкой — она вынуждена следить за Катей. Многие наши подопечные просто не вывозят без сиделок, например, одинокие люди. Нам пришлось отказаться от услуг сиделки у женщины, у которой очень серьезные проблемы, в том числе гнойно-септические, и ей за 50 лет. Сделать мы ничего не можем. Нужна сиделка, которая будет осуществлять перевязки, возить ее по врачам — это не Москва — но мы не можем физически это сделать, потому что тогда придется бросить всех остальных. Это тупиковая ситуация. Мы пытаемся решить вопрос с госпитализацией, с хосписом, чтобы человек не был предоставлен сам себе.
В апреле нам стало немного легче, чем в шоковом марте. Мы вышли примерно на миллион — но это почти в два раза меньше наших обычных трат. Мы до сих пор не можем погасить хвост по зарплатам наших сотрудников. От полной остановки деятельности в мае нас остановила наша благотворительница. В свой день рождения она сделала крупный сбор для нас, и люди пожертвовали полмиллиона. Они помогли нам не потерять сотрудников. А надо понимать, что две трети наших сотрудников — люди с инвалидностью, им нужны таблетки, обследования, дорога.
Из хорошего: в этом году, именно в этот период, у нас появились невероятные благотворители: RowSport — Кроссфит Солюшен. Они закупили нам такой инвентарь! Брусья! Их делают только в Самаре, по предзаказу, по предоплате, непонятно, привезут или нет… они договорились и забрали их. Для наших людей это крайне важно: им нужно сделать первый шаг – ты шел к нему два года, и ты остановился из-за такой ерунды, что брусья негде достать. Я очень признательна этим людям. Приехать, перезнакомиться со всеми, вникнуть и спросить, что нужно нам — задать прямой вопрос — это удивительно, я так им благодарна.
Светлана Самара для еженедельной рубрики «Мысли вслух»