Сегодня будет история про человека, который сам её прочитает и сам может подтвердить или опровергнуть всё что я тут пишу, если захочет.

Вика обратилась к нам через третьи руки. Пообщавшись с ней по телефону, я подумала – дичь какая-то! Но уже имея опыт почти детективных погонь за неврологами, отказывающимися подписывать заключение МСЭК, бесед с эндокринологами, которые на вопрос – а как Ваш пациент будет без половины положенного инсулина, отвечали – выкрутится как-нибудь.

Но у Вики не история, а фантасмагория!

Терпела до последнего на боли не жаловалась, так приучили с детства, из-за этого в диагнозе была, нет, не ошибка, а недооценка тяжести состояния. Во время операции пришлось интубировать — выбили 6 передних зубов, которые она нашла на тумбочке, в файлике, отойдя после наркоза.  Долго не заживало на фоне диабета, было тяжкое загноение, еле встала. Дали направление на МСЭК. Врач на комиссии МСЭК повисла на плечах у Вики, назвав это «тест под нагрузкой». Вика упала, доктор сказала:

 – Ой, не притворяйтесь, ходите тут, на жалость давите.

В группе отказали.

На тот момент у Вики еще не прошли осложнения после первой операции, в том числе и высокий сахар, швы разошлись внутри и диск экструдировался – просто вытек. Именно из-за этого пришлось делать вторую операцию, уже с установкой рейда и металлоконструкции. После неё еле встала, полностью потеряла чувствительность в мочевом пузыре, с утратой его функций. И пока лежала все сроки по подаче жалоб и исков ушли, да и не к кому было обратиться, она так думала.

Мы засомневались — может и не лукавит. Уж больно дикой была ситуация, такое не выдумаешь.

Вике 40, две тяжелейшие операции на позвоночнике обрекшие её на полулежачее существование на съёмном жилье и нет инвалидности, при этом утрата функций мочевого пузыря и диабет. Короче полный привет и направление на третью операцию на позвоночнике. На момент нашего знакомства она лежала в больнице в Подмосковье, поехали проведать. Встретились прямо там. Рыжая, шумная, веселая, с палкой, еле тащит ноги. Пообщались с её лечащим врачом. Старенький, хороший:

— Ей бы в хорошую больницу, к хорошему нейрохирургу, я так думаю походит она с этой конструкцией пока. Не надо спешить с операцией.

Почесали головы подумали куда как не в ЛРЦ МЗ РФ – быстро и понятно. Записались к нейрохирургу на консультацию. Поползли на прием к доктору. Нейрохирург такой четкий, быстрый, прямой. Посмотрел свежие МРТшки, покачал головой:

— На данный момент операция Вам не нужна. – И начал писать в карте.

— Да, но дело в том, что у меня вот болит, и ноги не ходят, спина и пальцы бывает вот так подергивает…- она показала, как дёргаются пальцы на руках.

— Вам не нужна операция сейчас. Пока все стоит на месте. – И опять стал писать.

— Ну как же так…- Вика растерялась.

— Вот смотрите – и он стал нам на снимке показывать, что все пока стоит на месте, что конструкция, которую уже установили пока работает и просто так резаться не нужно, и он под этим сейчас подпишется, своей рукой, своей репутацией.

— А что тогда со мной? – Вика начала было возмущаться.

— У Вас дегенеративное поражение нервной системы. Какое именно я сказать не могу. Но могу сказать другое — наши соседи НИИ Неврологии должны Вас принять и подсказать что именно с Вами.

— Да какое там поражение. – Отмахнулась Вика.

— Поднимите обе руки вытянутыми перед собой. — Скомандовал доктор.

И что тут началось. Вика вытянула руки вперёд и у неё так захлопали пальцы именно захлопали, как сумасшедшие они сгибались и разгибались сами в бешеном ритме, как будто не то хлопали, не то щелкали по ладони. Зрелище пугающее.

— Опустите руки.

Она опустила руки, но пальцы продолжали хлопать-щелкать, а у Вики полились слёзы. Я тоже за компанию с ней сказать, что обалдела, ничего не сказать. Доктор нам стал объяснять, что нужна хорошая диагностика. И что это совершенно не компетенция нейрохирурга. А пальцы постепенно успокоятся, не надо пугаться. В общем с его заключением и щелкающими пальцами мы с ней поплелись в сторону НИИ Неврологии.

Туда мы попали через несколько дней, попали к замечательному доктору, очень мягкому, вдумчивому, очень настоящему такому доктору. Он долго возился с нами, подтвердил слова нейрохирурга после тестов и осмотра – дегенеративное заболевание есть, остальное будем уточнять, сделав всякие электронейромиография и прочие игольчатые обследования.

Этот доктор по сей день занимается с Викой и видимо останется её лечащим неврологом. Только вчера мы с ним разговаривали о том, чтобы Вике попасть на консультацию к дополнительным специалистам по ОМС, ну хоть как-то письмами, звонками, а то очень дорого если платно.  

А дальше мы нашли благотворительницу, которая поддержала Вику на следующие полгода, пока мы не выправим её ситуацию с инвалидностью. Благотворительница, за что ей поклон, выплачивала Вике 6 месяцев не большое пособие, а за это время мой коллега, пронесся с Викой по всем инстанциям – поликлиника, соцзащита, пенсионный фонд, собрал все документы вместе с ней на МСЭК и ей таки дали инвалидность. И дело даже не в пенсии, а возможности адекватно лечиться и получать лекарства.

Мы по сей день поддерживаем с Викой связь, её доктора нам периодически звонят. Она и сама не сидит на месте, за прошедший год она пробила себе лечение диабета в НИИ Эндокринологии, нам надо было лишь раз с ней съездить, показать и рассказать, дальше она всё делает сама.

Мы конечно не превратили её жизнь в сказку, она живет очень скромно, работает, получает пенсию и адекватное лечение, а главное она ходит. Вот как раз сейчас настал момент, когда ей все-таки пора делать третью операцию. Но прошло уже больше года и это время она на ногах, самое главное купированы проблемы диабета, именно из-за него после второй операции у Вики несколько месяцев не заживал и постоянно тек шов на позвоночнике, это я вам скажу жуткое дело, лежать с полуоткрытым позвоночником в луже из собственной крови.

Сейчас ситуация такова что Вика справляется сама, мы только помогаем консультативно и пишем всякие письма с просьбами принять и помочь ей в лечении.

Но мы считаем эту историю историей со счастливым концом, потому что Вика не сидит в инвалидной коляске, диабет взят под контроль, она работает понемногу на дому и до кучи умудряется волонтёрить. Между прочим, как волонтёр она умудряется помогать людям из других государств, потерявшим документы, вернуться на родину, а вот себе самой помочь не могла, увы. Так часто бывает, люди готовые сражаться за других теряются, когда нужно постоять за себя.