Необходимость создания полнофункционального центра с поликлиническим звеном назрела достаточно давно.

Подавляющее большинство наших подопечных — это люди после спинно- и черепно-мозговых травм, имеющие гнойно-септические осложнения и/или сочетанные травмы.

Как правило после ДТП и падений с высоты остаются не диагностированными травмы таза, конечностей, позвоночника.

Среди наших подопечных 90-95% имеют такого рода травмы и нам приходиться бороться с их последствиями. Зачастую реабилитация приостанавливается на несколько месяцев, а то и лет.

Короткие примеры подопечных.

Лена Шерышова. Падение с 8-го этажа, сочетанные травмы.

Только через год после травмы уже на базе нашей команды были обнаружены:

— неконсолидированный (не совмещённый и не сросшийся) перелом берцовых костей,

— неконсолидированные множественные переломы тазовых костей.

Это единственный случай, когда все травмы были обнаружены одномоментно так как, делалось полное сканирование костей скелета.

На исправление ошибок и неучтенных травм понадобилось более 13 операций, и до сих пор нужно еще как минимум одна.

Еакатерина Доровских. ДТП.

Не обнаружены перелом подвздошной и бедренной кости, как следствие оссификат заблокировавший тазобедренный сустав.

На устранение всех ошибок и неучтенных травм ушло больше года, понадобилось 3 операции, тяжелая восстановительная терапия. Впереди еще одна операция.

Однако если бы своевременно было сделано сканирование костей скелета этих проблем можно было бы избежать и в очень высока вероятность того что Екатерина уже могла бы ходить с опорой.

Хулио Цезарь Падила Медерос. ДТП.

На базе «Метелицы» выявлены перелом копчика, травматический переломо-вывих тазобедренного сустава, перелом подвздошного гребня. Незначительные травмы постепенно привели к значительным осложнениям и операции, а также на 3 месяца заблокировали Хулио в аппарате внешней конструкции без какой бы то ни было возможности реабилитации.

Кроме того, все без исключения подопечные имеют сложные гнойно-септические осложнения: пролежни, гнойные кисты, абсцессы, некрозы и др.

К сожалению наша практика показывает, что поиски виноватого в данном смысле абсолютно бессмысленны и разрушительны.

Как правило люди после такого рода травм попадают в нейрохирургию и длительное время проводят в реанимации. Для реанимации профилактика пролежней далеко не главная задача, так как речь идет о спасении жизни и тут свои приоритеты.

Далее в отделение неврологии долечиваться пациент как правило уже поступает с пролежнями. И отделение старается решать эту проблему по мере возможностей, однако эти возможности весьма отграничены – протоколами, отсутствие гнойных хирургов, ухаживающего персонала. В выписках такого рода осложнения как правило не упоминаются, или упоминаются как раны, но ни как «декубитальные язвы».

Соответственно после выписки домой, уже с огромными пролежнями, получить консультацию или помощь гнойного хирурга практически невозможно.

В Москве около 20 гнойных отделений, часть из них имеет ведомственное, а часть федеральное подчинение. Платные клиники мы просто не учитываем, так как лечение такого рода осложнений занимает месяцы по стоимости сопоставимо с космическими полетами.

В регионах дела обстоят значительно хуже.

В Туле и Тульской области 3 отделения гнойной хирургии по 25 коек, а население около полумиллиона.

И можно было бы все оставить в разделе «Эмоции» если бы не пребывание Хулио на нашей не большой и весьма скромной базе стоит 90 000 в месяц, а он у нас 9 месяцев. Операция по реконструкции сустава стоила 480 000 рублей. Дополнительно возникли расходы на перевозку, и уход в размере 60 000 в месяц. И вот получается. Что если бы не пролежни, и пропущенные травмы то мы бы не тащили на себе расходы, которые на данный момент составляют 1 410 000 рублей. И это только Хулио, с не самыми тяжелыми проблемами.

МРТ всего тела после ДТП стоило бы около 10 000 рублей, оно бы показало все проблемы, травмы и опасности.

Помимо почти полутора миллионов, проблема в том, что Хулио пробудет у нас еще год, так что еще как минимум 1 000 000 рублей нужно находить на его реабилитацию. Оставить его просто погибать, а в его текущем состоянии он погибнет, невозможно.

Такая вот арифметика. Такая вот статистика, вернее полное пролетание наших подопечных мимо этой самой статистики, мимо помощи, мимо всего.

Кроме того, самое страшное, пролежень или как я уже называла его официальным именем – декубитальная язва, является противопоказанием для всего вообще. Что это значит?

Приведу пример. У нашего подопечного Романа Бурцева, 34 лет, небольшой остаточный пролежень 3х1 сантиметра из-за этого пролежня Романа не берут ни на одну плановую операцию. Мы с ним попали в замкнутый круг – чтобы пролежень зарос нужно дать организму нормально восстановиться и убрать цистостому (трубку в мочевом пузыре, которая стоит там уже 3 года и мешает жить), а, чтобы убрать цистостому нужно лечь в больницу, куда не берут из-за пролежня.

Сейчас мы очень серьезно задумались о создании своего Центра, есть идея, есть место, есть команда, проделана огромная работа чтобы команда начала работать не так как везде, а так как надо.

Мы не хотим ругать систему, хотя она заслуживает. Мы хотим не «воздать по заслугам», а предложить другой подход. Дальше мы будем делиться с вами тем что мы создаем.